…Ноты пришлось брать с собой в салон самолета. Хотя они весили почти десять килограммов. Евгений Дога увозил из Томска не только свои партитуры, клавиры, но и любовь томичей. Она не весила ничего, но значила очень многое. Это был третий визит маэстро в Томск. Но на этот раз композитор приезжал не в составе делегации, а по приглашению Томской филармонии на свой собственный творческий вечер.

С корабля – на репетицию



Взаимное ожидание встречи началось с нот. Для музыкантов Томского Академического симфонического оркестра и главного дирижера Ярослава Ткаленко композитор Евгений Дога открывался через понимание природы его вальсов, песен, маршей, сонетов, инструментальных и вокальных сочинений.

Понимание пришло сразу, когда ноты превратились в звуки, когда они складывались в мелодию. Гармония, мелодичность и удобство в исполнении не могли не лечь на душу и «в руку» исполнителям. Больших трудностей в освоении не возникало. Хотя почти весь присланный музыкальный материал ранее не игрался оркестром, кроме визитной карточки композитора - вальса из фильма «Мой ласковый и нежный зверь». Его томские музыканты исполняли на форуме «Золотой Витязь» в мае 2014.

На репетицию композитор пришел ровно к 10.00, спустя три часа после прилета в Томск. Пришел и сразу включился в процесс. В присутствии Евгении Доги оркестр играл «Этерну» - музыку, звучавшую в прекрасном спектакле Театра Российской армии в Москве «Обретение» и уже давно ставшей самостоятельной и широко известной пьесой.



Евгений Дога стоял рядом с дирижером Ярославом Ткаленко и внимательно слушал оркестр.

- Пусть труба выйдет сюда, ко мне, на авансцену. Пускай люди видят артиста, да и артист пусть играет перед слушателями, а не там где-то в глубине оркестра. Это же соло, - говорит композитор.

И Михаил Струганов с трубой-пикколо вышел на авансцену.

Дога из маленького футлярчика, свободно помещавшегося в его портфеле, вынул мелодику - инструмент, похожий по звучанию на губную гармошку и аккордеон

- Попробуем вместе.



Маэстро Ткаленко показал ауфтакт. И через мгновение два соло, поддерживаемые оркестровым аккомпанементом, поплыли над залом.

И это все о нем



- Я пришел на репетицию, а ощущение, будто всю жизнь здесь работал. Мне не нужно времени на адаптацию. С корабля - на бал - это про меня.

…Подъем в пять утра, беглый просмотр дневника, где накануне записаны главные проблемы, которые намечены на текущий день, быстрое знакомство с мировыми новостями по интернету, ответы на письма, отправка нот (и этим композитор вынужден заниматься), интервью в утреннем эфире томских радиостанций и телекомпаний - это тоже про него.



Все три дня Евгений Дога демонстрировал потрясающую мобильность, собранность и готовность работать в любом режиме с оркестром, солистами, журналистами, со специалистами по звуку и свету. Три дня репетиций казались ему крайне сжатыми сроками. О творческом вечере в Томской филармонии он стал мечтать еще в мае 2014 года, когда познакомился с прекрасным и уютным концертным залом и встретил горячий отклик на свое выступление на кинофоруме «Золотой витязь».

К слову, именно тогда композитор на встрече с томской прессой рассказал историю знаменитого вальса к фильму «Мой ласковый и нежный зверь».



- Вокруг этой музыки много придумок, - удивил гость Томска. - И они чаще всего исходит от меня. Когда меня спрашивают, как вы написали такую музыку? Отвечаю: за одну ночь. Да, я написал вальс за несколько часов после полуночи. Утром уже сдал партитуру в переписку, ибо на вечер уже был заказан оркестр и предстояла запись для съёмки первой сцены будущего фильма. Но это не правда! Потому что рождался вальс полгода! Еще зимой мы с режиссёром обсуждали сцену свадьбы Оленьки Скворцовой. В начале мы думали использовать для этой сцены какую-то уже имеющуюся музыку.Стал искать в архивах записи музыки середины XIX века. Ничего не нашел. Пошел в музей имени Глинки - и там ничего не оказалось! Тогда я сгоряча сказал Лотяну, что напишу свою музыку. И напишу вальс (после Штрауса!?), потому что вальс в 80-х годах XIX столетия в России только входил в моду. С того разговора прошло полгода, все это время мы с Лотяну виделись очень редко. А я продолжал писать музыку для других фильмов и даже забыл про разговор с режиссёром. И вот в начале лета в один из вечеров, когда уже должны были начаться съемки фильма, после сложных переговоров с администрацией студии и изнурительных репетиций с актерами, где-то после 23.00, он появился на пороге моего гостиничного номера и брякнул: «Вальс!». Я в ужасе быстро убрал ноты для другой картины и стал что-то тринькать в ритме вальса, зная, что это не то. Но Лотяну на какой-то момент зацепился за один мотивчик и пока я не симпровизировал вальс до конца, не отстал. В ярости стукнул дверью и ушёл. Мне ничего не оставалось, как писать .



- С режиссерами по-разному складывались отношения, - комментировал Дога со-творчество с Эмилем Лотяну. - Мы сделали четыре фильма, и все они стали классическими. В жизни часто спорили, не сходились во мнении. Потому что у нас абсолютно разные характеры. Мне не хватало его динамики, его поэтичности, а ему чего-то моего, чисто музыкального. Лотяну был блестящим поэтом. Со своей поэзией на великолепном румынском языке он мгновенно завоевал огромную симпатию кишинёвской публики. Потом его стали издавать в Москве на русском языке, правда редко и малыми тиражами.

Встречи в городе



… График репетиций, выступлений и интервью был расписан так плотно, что едва оставалось время на прогулки по городу. А Евгению Доге хотелось увидеть старый Томск, который он запомнил еще в 1971-м, когда впервые оказался здесь в составе большой делегации. Дни культуры Молдавской ССР в Томске проходили масштабно. А город, как нарочно, предъявлял свой новый лик.



- Мы выступали в Академгородке, среди ученых, - рассказывал Евгений Дога, гуляя по Набережной Томи и отмечая серьезные изменения в облике Томска. - В 70-х город для меня открылся как большой научный центр. Это был город из деревянных домов с очень красивыми резными узорами на окнах и дверях. А теперь Томск не деревянный, а многоэтажный, каменный. Хотя остались еще красивые деревянные дома, которые мне очень нравятся. Нельзя сказать, что в Томске, как в европейском городе, жизнь устроена. Зато у вас такие красивые девушки и женщины! Видимо сибирский климат здесь не такой испорченный и благоприятно на них влияет. Давайте перекиньте немного в Европу!

Эту идею о десанте красивых томичек в европейскую часть России маэстро повторил и в радиоэфирах.



- Я стараюсь относиться с любовью к тому, что я делаю, а если нет любви, то и не нужно заниматься музыкой, - признавался Евгений Дмитриевич в перерыве между «заездами» (так называют музыканты части репетиций).



- После двух консерваторий – сначала по классу виолончели, потом по классу композиции – хотел вообще бросить музыку, не сочинять, - рассказывал в телеэфире автор музыки к более 200 фильмам, к балетам «Лучафэрул» и «Венансии», опере «Диалоги любви». - Потому что учили писать по Баху, по Шопену, по Григу. А мне хотелось по себе, писать свою музыку, не похожую на других. Я имел счастье иметь очень хороших педагогов. Моим первым педагогом был итальянец – Пабло Джовани Бачинни. Дальше я учился у Соломона Лобеля, музыканта с хорошей Венской школой. Это был человек высокой культуры, он великолепно знал мировую литературу и румынский язык. Третий педагог - Шандор Калош учил меня новым музыкальным технологиям, формалистическим,искусственным,которые шли вразрез с моими понятиями о природе музыки, Хотя я не исключил их из арсенала композиторской техники, а иногда даже ими пользуюсь.



- После консерватории я создал свою группу и много ездил с концертами по разным городам и селам бывшего Союза. А когда в 1973 году песня «Мой белый город» была представлена от СССР на международный конкурс «Золотой Орфей» в Болгарии мне долго пришлось уговаривать ЦК партии, что бы поехала первая исполнительница этой песни из Черновиц София Ротар. Да, тогда она носила такую фамилию. Благодаря партийному руководителю области с моей подачи ей восстановили убранную в своё время букву «у» к фамилии и уже на конкурсе она начала свой артистический путь как София Ротару. Как и должно было быть. В моей компании всегда были в основном певицы. Да и написано у меня почти все написано для сопрано. Правда, сейчас стал писать и для баритонов и басов. Стал больше чувствовать мужские голоса.



- Не я выбирал профессию - она выбрала меня, - утверждал маэстро в утреннем эфире. - Профессия занимает все мое время, съедает мою личную жизнь. Но она дает стимул для жизни. Мне хочется жить. Прошу Боженьку, чтобы Он дал возможность осуществить то, что должен сделать. Потому что я от Него получил очень большой аванс. И я должен его отдать.

- Долги мои - это масса ненаписанной музыки. И с каждым годом долги возрастают, - признавался он в интервью газете.

- Почему-то противопоставляют: Сибирь и Россию. Разве Сибирь не Россия? Когда запасы недр не будут перекачиваться куда-нибудь, а будут оседать здесь, то ваш край преобразится, - уверял маэстро в очередном интервью.



- Нет разницы- Америка, Китай, Россия - слушатель одинаков, - утверждал он в другой беседе. - Вспоминаю концерт в Пекине. Думал, как китайцы будут слушать мою музыку? Так вот, я бы услышал муху, если бы она летела. Но там мух нет. Такая стояла тишина! Потрясающая публика.



- Где вы живете, в Москве или в Кишиневе? - интересовались журналисты.

- В самолете.

- Нью-йоркской газете вы давали интервью на румынском или на молдавском? Я не очень хорошо разбираюсь.

-А Вы говорите со мной на русском или на сибирском? Но в Томске, к моему удивлению, живет столько много моих земляков! Разбежалсь кто куда от нищеты. Даже привратник в гостинице, где я остановился, и тот молдаванин.



- Я - романтик. Романтизм - основа нашего бытия. Мне нравится романтическая музыка. Сколько себя помню, слушал композиторов романтиков. Не слушайте тех, кто говорит «не живите иллюзиями». Без иллюзий,без фантазий, без мечтаний не возможны ни любовь, ни творчество. Так что смело стройте свой иллюзорный мир, - советовал Евгений Дмитриевич своим поклонницам.

- Слава Богу, что молодежь, не такая как мы, - отвечал на вопрос радиослушателя. - Она должна быть неординарной, другой. Против времени нельзя идти. Время породило другое поколение. Другие условия. Другие проблемы. Даже внешне молодые люди сегодня выглядят иначе, чем в мою молодость. Они и ходят иначе, иначе говорят. Поют другие песни. Я бы пожелал молодым быть самими собой. А у жизни брать все хорошее, прежде всего: любовь. Любовь к родителям, близким, к стране, к людям, к жизни…

"Я не знаю, что такое любовь»



Любовь - это слово часто звучало в те осенние три вечера, что Евгений Дога гостил в Томске. С одной стороны, все верно. Вся музыка, написанная им, пронизаны любовью. А с другой …

- Меня спросить про любовь - это бесполезно, ибо я не знаю, что такое любовь, - внезапно отвечал он на вопрос слушателей филармонии, пришедших на творческую встречу. - Хотя у меня есть эссе о любви. Я пишу о том, о чем понятия не имею, но хочу разобраться. (Слава Богу, все напечатано). Я не знаю, что такое «любовь», «мама», «женщина», «творчество», «вдохновение» и так далее… А другие все знают. Недавно я присутствовал на международной конференции поэтов, где спросили, что такое вдохновение. Нашелся один поэт из Норвегии, который бодро поднялся на сцену и стал объяснить это понятие. Бедолага. Вдохновение это результат накопленной энергии, которая стремится высвободиться и приводит в движение задремавшие фибры человеческой души.У кого они есть,конечно.Вся суть вдохновения, творчества, любви, материнства в том, что это тайна. Непостижимая тайна. Если ее не будет, исчезнут все эти понятия. Не нужны будут песни, не нужно будет дарить цветы, не надо ходить на свидания. Я читал, что уже некоторые ученые предлагают притормозить малость эту попытку проникновение в тайны природы. И мне это предложение нравится. Потому что насколько исчезнет тайна, настолько мы опустеем, исчезнут поэзия и романтика.

К сожалению, слово «любовь» настолько стало банальным, что я всегда говорю, что не люблю слово «люблю». Слушаете всякую попсу, а там - «любовь», «любовь». А они даже задумываются над тем, что значит это слово, прыгая и изворачиваясь как только можно . Сказать «люблю» не значит любить. А можно и не говорить, а в этом молчании столько чувств, столько затаённой энергии, что позавидуешь!



- Кого или что любите Вы?

- Во-первых, люблю и уважаю себя. Надо начинать с себя вообще. Не любишь себя - не рассчитывай, что кто-то тебя полюбит. Если ты влюблённый артист, то часть твоей любви, твоего вдохновения передастся в зал, к твоим слушателям.Все, что ты делаешь, нужно сделать так, чтобы кто-то другой захотел так же. Я никогда не сажусь за инструмент, если я этого не хочу. Призывы Чайковского писать каждый день?.. Да, для него это было хорошо. Не могу судить гения. Для него так, для меня - иначе. Если нет вдохновения, зачем мучить себя, членов семьи, соседей?



А, во-вторых… Вы хотите знать о любви? Вот вам история о кошке.

У нас была серая кошка, до того красивая, что думали, найдет ли она себе пару. И вдруг она исчезла на пару недель. Думали, что уже её не будет, кто-то украл эту красавицу. Однажды шел на занятия, вижу: наша кошка стоит, прижавшись к земле, и заворожено смотрит куда-то. А там точно такой же котяра, будто наша кошка в зеркале отражается. И тоже на нее смотрит. Я вернулся с занятий, а они по-прежнему стоят друг против друга и, не отрываясь, смотрят друг на друга. Вот оно - высшее проявление любви! Кошки! Животные не утратили природного инстинкта. Есть масса вещей, которые нас отдалили от естества.

… В перерывах между интервью, встречами и репетициями, в те недолгие часы, когда композитор оставался наедине с собой. Он возвращался к опере «Диалогам любви», которую пробовал писать еще в 1996. Импульсом стали стихи Вероники Микле, румынской поэтессы. Вдохновлённый красотой ее стихов и возвышенной драматической историей любви, Дога написал более 50 арий и романсов на стихи Михая Эминеску и Вероники Микле. А потом приступил к опере, но даже проблема с премьерой не остановила процесс работы над «Диалогами».



- К сожалению, нет хорошего либретто. Поэтому опера всегда звучит в концертном исполнении, - объяснил Евгений Дмитриевич в частной беседе. - Что такое «Диалоги любви»? Это история любви двух гениальных поэтов Михая Эминеску и Вероники Микле. Умерли, как и полагается гениям, в 39 лет. Их поэзия и является предметом диалога. У них удивительно музыкальные стихи. Там даже не нужно ничего придумывать, в их стихах всё есть! Творчество Эминеску посвящено ей и создавалось под влиянием её образа. А стихи Микле – ответ на его строки. Так и складываются диалоги двух поэтических миров.

Новое открытие Доги


Оно случилось на творческом вечере «Мой ласковый и нежный зверь». Он проходил в рамках Международного музыкального форума им. Эдисона Денисова. Одновременно концерт Евгения Доги открыл и филармонический абонемент «Синематограф: музыка кино».

Для новой встречи с томской публикой композитор отобрал произведения, которые охватывают разные периоды творчества и представляют его не только как творца киномузыки, но и как автора серьезных симфонических и вокальных сочинений.



В итоговую программу вошло около 30 произведений, в том числе такие известные песни, как «Мне приснился шум дождя», «Мой белый город», «Addio», «Каждая женщина прекрасна», которые исполнили солисты Томской филармонии Евгений Штейнмиллер, Юлия Шинкевич, Вероника Цай, Ирина Макарова. Звучали песни и романсы на стихи Кольцова, Рубцова, Виеру.



Однако открыли концерт инструментальные произведения. «Мажестик марш» (1994) задал мажорную ноту вечеру. Хотя в программу были включены и сочинения лирического характера, как «Сонет» и «Парафраз» из музыки к двухсерийной ленте «Анна Павлова», соло скрипки исполнила концертмейстер оркестра Анна Штрауб. С сочинениями Доги для детей «Скрипунеллой» и «Медвежатами» слушателей познакомили учащиеся Томской школы искусств им. А. Рубинштейна. Композитор от всей души поблагодарил юных музыкантов за игру и за участие в концерте.



Он и сам преподнес сюрприз публике: вместе с оркестром исполнил «Интермецио», солируя на клавесине. В течение вечера Евгений Дога не раз играл соло - на мелодике в «Сырбе», «Этерне» и «Addio», на рояле в «Граммофоне». Перед исполнением пьесы «Ламенто», композитор счел нужным сообщить слушателям, что она посвящена памяти режиссера Эмиля Лотяну.



Завершал творческий вечер знаменитый вальс из фильма «Мой ласковый и нежный зверь». У многих слушателей он вызвал слезы восторга и восхищения. Томичи долго не хотели отпускать маэстро со сцены.

- Я пишу, как душа подскажет. Стараюсь воспевать красоту этого мира. А жить надо с радостью, - сказал на прощание Евгений Дога.

Текст: Татьяна ВЕСНИНА.
Фото: Владимир БОБРЕЦОВ.