сокращенно NBW). А если учесть, что это не просто изысканный орнамент, а рисунок, имеющий глубокий и в высшей степени индивидуальный — а потому уникальный — смысл, то станет ясно, что рисунком можно не только наслаждаться, но его необходимо и понять.
После того как мы разложили монограмму на элементы, становится совершенно ясно, что это инициалы композитора, написанные традиционно (элемент показан слева), и их зеркальное отражение (показано справа). Теперь, когда мы видим эти элементы по отдельности, их легко распознать в вензеле. Но это еще не все, что заключено в монограмме.
Ее венчает корона. Включение короны в вензель объясняется тем, что Бах в тот период ожидал своего назначения на пост придворного композитора курфюрста Саксонского.
J[ohann] S[ebastian] B[ach]
Примечательно, что способ представлять разный материал (здесь — буквы, в музыке — музыкальные темы, или мотивы) в модифицированном виде: в увеличении, уменьшении, в зеркальном отображении, в возвратном (ракоходном) виде, — одна из самых характерных особенностей полифонической музыки и баховской в первую очередь.
Весьма примечательны выражения, в которых обычно говорится о технике написания подобного рода полифонических пьес: "Бах создал тему", "…переписал ее в обратном порядке", как будто речь идет о некоем конструировании музыки.
Большинство композиторов, решив написать нечто подобное, прибегают к определенным техническим приемам и, в сущности, конструируют полифоническую пьесу. Ничего похожего у Баха: даже самые сложные полифонические формы возникают в его голове именно как сочиненные. Мыслить и выражаться полифоническим языком для него было столь же естественно, как для Шуберта, например, изъясняться языком песни.
Но вернемся к баховскому вензелю: он в зрительном образе на материале баховских инициалов отображает самую суть баховской полифонии. Примечательно, что эта монограмма изображена на хрустальном кубке, подаренном Баху в 1735 г. Над монограммой надпись: "Vivat".
На противоположной стороне имя Баха, записанное нотами: B — A — C — H, подразумевающее, как мы помним, и "баховское число" — 14. Кстати, указание на это число имеется и в вензеле: ему соответствуют четырнадцать лепестков, украшающие внешний контур рисунка.
Мы видим, что вензель содержит в себе много символических деталей. Приведение их в некое художественное единство даже для Баха, с его поразительной способностью изобретать и комбинировать всё новые и новые формы, было, по-видимому, непростым делом.
К этому конечному результату он пришел после ряда поисков. Свидетельство одного из этапов работы дошло до нас. В 1733 г. его монограмма была такой:
Нельзя отказать этой монограмме в изобретательности и определенной элегантности, хотя также очевидно, что окончательный вариант во всех отношениях богаче, параднее и многозначительнее.
И последняя параллель: во многих баховских произведениях, особенно для сольных инструментов, можно встретить мелодические фразы, как правило в конце, которые и своей нотной графикой, и своим смысловым значением сродни заключительному росчерку пера — баховской подписи, после которой каденция, завершающая произведение, ассоциируется с печатью.
art.1september.ru
|