bkz.tom.ru | Поиск по сайту | Карта сайта | Архив | Документы учреждения | Противодействие коррупции |

Тимофей Владимиров: «На сцене я в гуще событий, где все кипит».
 
Всероссийские филармонические сезоны открыли Томску новое имя в русском пианизме

Чайковский и Рахманинов часто оказывают в одной афише. Связанные при жизни отношениями учитель – ученик, старший – младший, сегодня они воспринимаются равновеликими, классиками, музыка которых стала частью не только национального достояния, но и частью коллективной памяти народа. Поэтому на концерт «Чайковский и Рахманинов» из абонементного цикла «Главный представляет…», который состоялся 9 февраля на сцене Большого концертного зала, публика шла слушать музыку двух гениев. Томский Академический симфонический оркестр под управлением главного дирижера Михаила Грановского безукоризненно исполнил Третью симфонию С.В. Рахманинова, а открыл концерт музыкой, которую знают во всем мире, узнают с первых нот – Первым концертом для фортепиано с оркестром П. И. Чайковского. Желание встретиться вновь с музыкой двух русских гениев, с симфоническим оркестром оказалось сильнее, чем морозы.

Результат превзошел ожидания. Томские поклонники классической музыки открыли для себя имя нового талантливого пианиста – Тимофея Владимирова. В Томске впервые благодаря проекту «Всероссийские филармонические сезоны». Этот проект создает общее музыкальное поле, знакомит публику в провинции с молодыми исполнителями, с которыми, возможно, связано будущее музыкальной жизни не только России, но ми мира. Знакомство с Тимофеем Владимировым, студентом Московской государственной консерватории имени П. И. Чайковского, лауреатом международных конкурсов, стипендиатом Международного благотворительного фонда Владимира Спивакова, - из этого ряда. Именно исполнение Первого его исполнение Концерта для фортепиано с оркестром П. И. Чайковского стало событием вечера.

О сокровенном
 

- Для меня эта музыка – как общение с Богом, - признался Тимофей после репетиции. - У Чайковского есть романс «День ли царит…», главная интонация которого до ноты совпадает со вступлением Первого концерта. (Напевает мотив – Т.В.). Не знаю, осознавал ли эту параллель сам Чайковский, но романс - о том, что человек посвящает свою жизнь Богу. Я не говорю сейчас о сакральном, я говорю о чувствах. Этот концерт пронизан единением с чем-то высшим, прекрасным, восторгом перед необъятным. Эта музыка полна света в отличие от многих других произведений Чайковского, полных драматизма, даже трагизма. Я бы сказал: концерт - один из немногих источников света. И, конечно, это очень русский фортепианный концерт.

– Признаться, думала, что вы взяли этот концерт с прицелом на конкурс Чайковского, и в гастрольных турах «обкатываете» его.
– Когда Московская филармония год назад предложила сыграть Первый концерт в Томске, мы с моим педагогом Мирой Алексеевной Марченко не думали о конкурсе. Педагог посоветовала принять предложение филармонии, и началась работа над материалом. Но год получился очень насыщенным: мы ездили в Екатеринбург, Снежинск, Анапу, Новороссийск, конкурс в Екатеринбурге, потом сразу Южно-Сахалинск. И только после поступления в консерваторию возобновилась работа над материалом. Параллельно были совместные концерты с Musica Viva; играли в зале Чайковского и в Зарядье – очень знаковые, значимые концерты. Приняли участие в фестивале в Мариинском театре. Следом Литва, исполнение Моцарта в центре Слободкина, в начале февраля летали в Баку. Очень плотный график и постоянная смена впечатлений.

Кстати, я вообще думал, что концерт должен быть исполнен в 2018 году и готов был лететь уже через месяц. И даже стал торопить филармонию с покупкой билетов. Но оказалось, слишком рано. Теперь уже думаю, хорошо, что концерт Чайковского есть в репертуаре. Сейчас в Москве творится настоящее безумие в преддверие конкурса. Заявки отправляют все. И мы тоже решили участвовать. (Улыбается.)  Я надеюсь, что получится высказать то, что пережил и понял.

- То есть целый год Концерт Чайковского жил в вас, а вы жили с ним. За это время, как открылось вам произведение? О чем думалось, когда работали над ним?

- То национальное самоощущение, родство интонаций с интонациями нашей жизни, несмотря на время создания произведения, позволяют звучать ему очень современно. Чайковский чувствовал природу российской действительности, как никто другой. В этом концерте есть все возможные грани чувств, мыслей русского человека. В нем есть и ощущение необъятности православного мировоззрения, чистого и искреннего обращения к Богу, звучат и трагические, и одновременно светлые ноты в главной партии этого Концерта. Мотив слепых украинских лирников, использованный композитором, высветил реализм русской действительности, и это рождает одновременный восторг и ощущение невероятного простора. Чувства, как ручьи, сливаясь, ведут к обобщенности, философскому восприятию калейдоскопа русской жизни. И это только один срез многогранного внутреннего мировосприятия Чайковского, который использует характерную краску отражения русской действительности. Мусоргский тоже отразил калейдоскоп российской действительности, трагической и неприглядной. В его музыке тоже есть все возможные грани чувств, которые могут возникать у русского человека. Меня потрясает схожесть «Картинок с выставки» Мусоргского и Первого концерта Чайковского! Но у Мусоргского нет такого чувства света.  

То, что между нот
 


- Журналисты, побывавшие на репетиции Тимофея Владимирова с Томским Академическим симфоническим оркестром, назвали вас молодым Мацуевым. Не смущает такого сравнение?

- Денис Леонидович для меня пример. Он настоящий артист. Этот человек имеет важное качество музыканта – он делится своей энергетикой со слушателями. Есть много музыкантов, которые играют хорошо, но играют сами для себя. Мой педагог мне всегда говорит, что нужно стремится к тому, чтобы каждый сыгранный звук доходил до душ, до умов, до сердец слушателей. Чтобы музыка не проходила мимо. И в этом плане Денис Леонидович для меня один из ярчайших пианистов.

- А что вы делаете, чтобы каждый звук доходил?

- Это называется музыкальная интонация. Это то, на что обращает мое внимание мой педагог. Это очень трудно.  Может быть, самое трудное в исполнительской практике. Еще Густав Малер говорил, что музыка – это то, что между нот. Стараюсь «произносить звуки» так, чтобы они выстраивались в определенные линии, гибкие и пластичные, которые при пересечении складываются в определенную гармонию и, таким образом, начинают воздействовать на слушателя. К этому можно стремиться всю жизнь Достичь абсолютного совершенства невозможно. Попытка, пусть и несовершенная, приблизительная, но искренняя, сделать это на сцене как раз и дает ту самую энергетику, которая доходит до слушателя. И я работаю всегда над интонацией.

Хотя Мира Алексеевна считает, что «я всегда играю плохо». Это очень хорошо! (Смеется.) Этот тот конструктив, который заставляет думать и работать над собой. Важное качество педагога – дать каждому из учеников тот импульс, которого ему не хватает для развития. Она всегда слышит, как еще дальше и лучше шагнуть вперед. Музыкальная гибкость, длинная музыкальная мысль, отшлифованная фразировка – эти требования педагога заставляют работать над собой. Она дает новые произведения, которые никто никогда не играет, музыка, которая незаслуженно забыта, ноты, выписанные из других стран, – это приносит огромные плоды, потому что на этом материале мы все растем. Я очень счастлив, что судьба свела меня с нею. На мастер-классы Миры Алексеевны Марченко приезжают из других стран, поскольку она один из ведущих педагогов в мире. С ней мы работаем вместе уже три года. Она открыла передо мною новые горизонты. Хотелось новых знаний, качественного роста. В столице же более высокие требования, больше конкуренция, больше происходит событий. Много побудительных причин двигаться вперед. Для этого я и переехал в Москву.

Случай как проявление закономерности
 

- Ваш путь в профессию напоминает путь многих молодых и уже знаменитых музыкантов – Дмитрия Маслеева, Златы Чочиевой, того же Дениса Мацуева. Их переезд в Москву, занятия в Центральной музыкальной школы повлияли на окончательный выбор профессии. Похоже, у вас тот же сценарий. Ведь вы родом из Уфы.

- Да, родился на Урале, и до пятнадцати лет жил в Уфе. До и до этого точно не знал, кем буду: физиком-математиком или музыкантом. Так как моя семья связана с наукой, а музыкантов до меня в роду не было. Но в раннем детстве меня водили в разные кружки для развития. Так что все решил случай. Меня отвели в кружок фортепиано, и мне там понравилось. Поэтому, когда мне исполнилось шесть лет, меня отдали в музыкальную школу при колледже. Отвела бабушка. Как мне сейчас вспоминается, спел я хриплым голосом, сыграл песню «В траве сидел кузнечик». Но я почему-то понравился комиссии. А это оказалось специальная музыкальная школа при музыкальном колледже в Уфе, где есть подготовительное отделение. Безусловно, поступление в Центральную музыкальную школу Москвы определило мою будущую профессию.

- В Новосибирске идет спектакль «Пианисты». Он поставлен по одноименному роману норвежского писателя и музыканта Кетиля Бьёрнстада, классика фортепианного джаза. Главные герои – молодые пианисты, которые вступают в мир Большой музыки. И этот мир оказывается неожиданно жестким и даже жестоким. В этом мире надо бороться за свое место на музыкальном олимпе. Все эти конкурсы... это все удары по психике. Для вас происходящее сегодня – естественное вхождение в профессию? Как вы себя внутренне ощущаете рядом с коллегами? Воспринимаете ли вы их как конкурентов или как друзей? Как вы себя ощущаете на профессиональном поле?
– По-моему, у Даниила Трифонова спросили про конкуренцию. И он сказал очень правильную вещь: «Если думать о том, что надо сыграть лучше всех, как никто не сыграет, из этого ничего не выйдет! Вы сами испортите себе жизнь. Завтра придет другой и обязательно сыграет лучше». Это естественный процесс, искусство должно развиваться.

«Побеждает тот, кто играет музыку до конца»

– Вы испытываете радость на концерте, во время исполнения?
– Огромную! И когда занимаюсь, и даже когда что-то не получается. Пусть что-то не вышло, но я испытываю наслаждение от самого процесса – музыка движется дальше...  На сцене тяжело стремиться к лучшему. Это настоящий бой с самим собой. Представьте, вы выходите на сцену: одна часть вас хочет сыграть все по схеме, надежно, а другая говорит: «Ну это же не музыка! Музыка дальше...».

– Конкурсы – это же по схеме?

– Нет! Конкурс выигрывает тот, кто на сцене сам себя побеждает и играет музыку до конца. Даже если что-то пошло не так. Если хороший конкурс! Раньше я сильно волновался перед выходом на сцену. Сейчас появилось ощущение собранности, концентрации. Появляется трепет.

– Когда приходит ощущение зала?

– Я не думал об этом. Я сосредоточен на том, чтобы получилось донести до людей звук. И самые неудачные выступления, когда все получилось, сыграно хорошо, а звук не окрашен. Мой педагог серьезно этим озабочен. У меня матово звучит рояль. Это недостаток, но мы над ним работаем. Его можно победить искренним желанием, чтобы все звучало. Главная задача, о которой я постоянно думаю, чтобы меня в музыке не было. Быть только проводником, потому что на сцене я в гуще событий, где все кипит. И сконцентрированная энергетика исполнения отправляется в зал... Мы зеркало. И чем чище это зеркало, тем свет, который отражается в этом зеркале, будет чище.

Текст: Татьяна ВЕСНИНА.

Фото: Игорь ВОЛК.