| Мужская душа в "Койке" |
|
Андрей: Замечательное сравнение, на самом деле. Вы когда посмотрите спектакль в этом убедитесь. Здесь тот продукт, который «чем дольше, тем лучше», потому что мы все растем. Когда начинали этот проект все были другими. Сейчас появляется какой-то опыт, какое-то другое отношение к вещам, ценности как-то меняются. Тот коллектив, который есть , он уже как-то устаканился, поэтому спектакль может трансформироваться. У нас все девчонки-актрисы могут сыграть любую женскую роль. Это организм живой, и в этом залог успеха. Мы не даем ему закиснуть. Здесь нет проходных ролей, они все бенефисные.  - Время меняется, а происходят ли изменения в спектакле, добавляется что-то новое? Андрей: Добавляются какие-то нюансы и тонкости., когда малыми силами можно сделать большие формы. Было время, когда спектакль гремел на всю Москву, приходили врачи из клиники Сербского, чтобы понять, как вообще мыслит человек. Потому что все построено на подкорке, не на логике. Это – антистаниславский.  -Есть ли постоянные поклонники спектакля? Андрей: Когда мы играем этот спектакль в Москве, люди приходят, которые смотрели спектакль по 15 раз и больше. Есть такие поклонники, фанаты, да. Самые первые гастроли были в Новосибирске, там тогда еще играл Сережка Безруков. Спектакль был в 5 часов (а была зима), по просьбе прокатчиков, а вечером нам надо было уезжать. Мы отыграли, и вдруг прокатчик говорит: «Андрей, сейчас пурга, вы не улетите. Играйте еще один спектакль, еще один зал продан». Я поговорил с ребятами, потому что спектакль затратный и духовно и физически. Играли второй спектакль в 8.   К нам опять подходит прокатчик и говорит: «Ребят, пурга, вы не улетите». И получилось так, что второй спектакль был при полном зале, а третий уже полупустой, но там остались те, кто уже был на втором. И прошло много лет, но вчера в Новосибирске были те люди, которые были на том, первом спектакле – с декорациями. Так вот они сказали: «знаете, а нам сейчас больше понравилось». - В одном из интервью, вы говорит, что этот спектакль посвящается всем матерям… Андрей: Да, можно сказать, что эти слова звучат как эпиграфом к пьесе. Получилась такая мистика. Дело в том, что когда Андрей Яхонтов писал эту пьесу, у него была больна мама и, когда он закончил писать, его мама умерла. Он, как я понимаю, хотел сказать, что единственная пуповина между людьми – между матерью и ребенком.  - А какую оценку дала спектаклю ваша мама? Андрей: Моя мама спектакль смотрела. Ей понравилось, что могу сказать. - В спектакле показаны многие образы женщин. А смогла бы одна них понравилась бы вам в реальности? Андрей: Конечно, почему бы нет. Смотрите, все эти образы едины. Если обратите внимание, там есть определенная специфика пластики речи. Она не случайна. В каждой ипостаси, они переплетаются. Можно много там «поковыряться».  Андрею пора на сцену. Он снова должен воплотить в жизнь образ мужчины. Чтобы зритель смог увидеть карикатурность жизни без настоящей любви, понять, что пока живы наши матери, мы чувствуем себя детьми, а когда они уходят, остаемся одни, чтобы смог увидеть, как приходит смерть в образе красивой девушки и почувствовать, что же такое мужская душа в «Койке». Автор: Анастасия КАПУСТИНА Фото: Александра ШИНКАРЕВА Фото отчёт |
